Глава 9

Да, время и на самом деле неумолимо и не присуща ему ни пощада, ни милость. Оно так и идет вперед, сменяя года, десятилетия, века и тысячелетия. Не под силу человеческому разуму побороть его мощь. Но, в ходе времени есть и свои радости, и преимущества. Время, оно лечит...лечит, даже лучше самого прекрасного и умного лекаря на всем белом свете. Время способно заживлять душевные раны, облагораживать разум и превозносить благодать душевную. Оно милосердно с теми, кто не смотрит на его ход, и жестоко к тем, кто минуты считает. Как и говорил один классик : « счастливые часов не замечают...»- так и время мило к тем, кто счастлив. Сашу и Олю теперь можно было не просто назвать счастливыми (сказать это – есть тоже, что и не сказать ничего), они были безумно счастливы вдвоем и время, сменявшее дни один за другим, их перестало волновать навеки.
Саша же, пожалуй, смог сделать самый дорогой подарок, который можно было бы получить. Он не просто сказал Оле то, что чувствовал к ней, он сделал ее самой счастливой девушкой на всем белом свете. Хоть ты сто миль пройди, хоть проплыви ты океаны и моря, но не найдешь людей за все ты это время, которые бы радовались друг другу от того, что были вместе и любимы.
После того дня прошло совсем не много времени. Через две недели, на выходных, Саша пригласил Олю туда, где любил, до сего дня, оставаться наедине с самим сбой и размышлять о каре Господней и о том, что неисповедимы пути Его. Саша пригласил Олю подняться с ним на крышу двадцати этажного дома, где располагалась смотровая площадка, открытая в любое время и погоду для всех желающих. Пожалуй, это было самым подходящим местом для того, чтобы остаться наедине. Саша знал, что именно здесь они смогут удалиться от суеты мирской. На эту площадку уже давно не ступала нога. Всем просто на просто уже стало не надобно смотреть на свой маленький мир свысока. Она потеряла свое прямое предназначение. Жаль, что все на этом свете, рано или поздно, уходит в небытие. Очень жаль...
Утро оказалось достаточно прохладным и потому, по своему обыкновению Саша оделся по теплее, но Оля, на этот раз, к Сашиному счастью, оказалась менее предусмотрительна, и оделась на летний манер. Это сыграло ему а руку и, потому, он одолжил Оле свою куртку. Своим предложение Саша заставил Олю немного засмущаться, так как до сегодняшнего дня такого еще не делал, но его предложению она отказать не смогла. Солнце поднималось ввысь, облака развеялись и уступили место небесному гиганту. Пение птиц доносилось скудно. Высота... красота. Простор для бездонной души человека, тяготеющего к прекрасному; человека, чье сердце жаждет упоения и сладострастных минут наслаждения жизнью. Вокруг открывался дивный вид на город, причем на его, отнюдь, лучшую сторону. Лес, край озерный, безмятежный и глубокий, облака парят как птицы, солнце внемлет о любви... Как прекрасно ранним утром было им прийти сюда.
- Саша, разреши спросить, для чего мы сюда поднялись!- нет, Оля не хранила в душе интерес и интонация была совсем другая, она просто с нетерпением ждала того, что, могло бы, было случиться именно сейчас. Да, она ждала любви.
- Потерпи минутку и скоро обо всем узнаешь. «Господи, неужели я готов к этому? Неужели я наконец смогу поборот свой страх и сделать самый важный поступок в моей жизни. Ведь она моя единственная и она чиста душой, и непреступна. Как же я смогу посметь нарушить ту чистоту, что у нее в душе таиться? Но нет! Мы давно уже не дети и нечего стыдиться того, что смерти даже непосильно! Она моя любовь, и вместе будем вечно мы! И , потому, я должен сделать шаг навстречу счастью своему, и потому готов я на все.» - успел подумать Саша, прежде, чем ответить далее.
- Ведь мы сюда пришли не просто так!
- Конечно. Знаешь, это то место, где я могу быть самим собой... ну по, крайней мере, где я мог раньше быть самим собой. К счастью я встретил тебя, и понял, что для того, чтобы быть самим собой мне не обязательно сюда приходить, достаточно просто любить. Долгими днями я просиживал здесь, встречая рассвет и провожая закат. Мне нравилось здесь. Сюда уже редко кто заходит. Я думал, что это место потеряло свое предназначение точно так же, как и я потерял смысл своей жизни. Но сюда время от времени все – таки заходя. Так и ты вошла в мое сердце. Встретив тебя, я понял, что был глуп и безумен, что есть на самом деле смысл жить, и есть мое предназначение. А знаешь в чем оно заключается!? Оно в том, чтобы сделать тебя самой счастливой на земле и самому, при том, обрести покой и радость. Ты мое счастье, ты моя любовь. Я безумно рад, что смог найти тебя, смог терпеть и в счастье верить. Я люблю тебя!!! – Саша говорил с ностальгией в голосе и в душе. Глядя в Олины глаза, и прижимая ее к своей груди, он не в силах был держать себя замкнутым в себе рядом с этой девушкой.
- Я...я тоже тебя люблю, больше всего на свете! Ты моя радость, ты моя жизнь и мне без тебя ни минуты не просуществовать в этом мире... – Оля посмотрела на Сашу, пронзая своим взглядом его тело насквозь и попадая прямо в сердце, - Ты чувствуешь, как оно бьется? Это потому, что ты со мной рядом. Если бы не ты, оно бы уже остановилось. Только когда ты рядом, я счастлива, как никогда ранее. Я ни о чем ни думаю, лишь о тебе. С тобой я готова пройти через все невзгоды и преграды, ощутить ласку и блаженство, я готова отдать тебя всю себя... Душа моя тебе открыта, я вся твоя, без тени сожаленья. – Оля подняла свою голову к Сашиному лицу, проведя носом по его щеке, Оля остановилась возле его уст.
- Разреши мне тебя поцеловать...
- Глупенький, не спрашивай об этом. Я ведь вся для тебя открыта. Просто будь таким, каким ты был тогда, когда впервые меня обнял... Я люблю тебя, мой единственный и неповторимый... – Саша, не держа в себе ни капли сомнений о чувствах своих, прильнул к губам ее и слеза покатилась по щеке. Это слезы радости. Оля и Саша как – будто застыли на время и оттаять им было уже не под силу. Каждый из них уже давно этого ждал, и в мечтах своих надежду оживляли вновь и вновь, оставаясь все тем же любящим сердцем.
- « Господи, неужели это свершилось!? Неужели мой страх остался далеко позади, где – то там, за бортом противоречий и унылых утешений!? Но как же оно приятно и необыкновенно. Я никогда еще не испытывал подобного чувства, и, кажется, больше не испытаю. Нет ни чего прекраснее, чем чистый и искренний, любящий поцелуй с любимым человеком. И он неповторим, и чертовски незабываем. Как же оно прекрасно... Оля, ты сделала меня самым счастливым человеком на земле. Спасибо тебе, любимая!»
- « О, наконец - то!!! Это случилось! Как давно я ждала этого момента и как блаженно оно сейчас. Любимый мой, мой ласковый и милый, я так ждала и верила в тебя. Мой первый поцелуй... Мой любимый человек... мое долгожданное счастье. Вот оно какое...Теперь ты моя единственная надежда в светлое будущее...»
Губы их, после долгого поцелуя разомкнулись и взгляды сошлись друг на друге. Они держались за руки, не прекращая пребывать в легком трансе от произошедшего. Одно лишь стало ясно наверняка – их чувства нерушимы ни временем, ни расстоянием. Они лишь только окрепли и, преодолев свой страх, каждый доказал всю серьезность и искренность свою.
- Спасибо тебе, Сашенька. Если бы ты только знал, как я счастлива теперь. Как еще сильнее бьется мое сердечко, как я, окрыленная тобой, парю над грешною землей. Спасибо тебе...
- Я тебя люблю и обещаю вечно любить тебя, ни смотря ни на что, мы будем вместе... всегда... обещаю...

******************************************************************

Всем привет!Народ,я надеюсь вы не будете против,если выложу отрывки из написанного 3 года назад романа?!

Глава XII

Торжественна часть кончилась и вечер плавно перешел от вручения аттестатов к веселью и танцам. Погасили свет, заиграла музыка. Все ребята двинулись на танцевальную площадку, кто в паре, а кому и в одиночку танцевать было не плохо. Саша снова погрузился в раздумье и сделался невесел. Он сидел подле окна, без движения и считал загорающиеся в небе звезды, как тело похолодело и в мозг ударило что - то, сердце чуть было не выпрыгнуло из груди. – «Саша». – прошептал девичий голос за его спиной и маленькая, хрупкая рука опустилась на го плечо. – «Я должна тебе многое сказать, поскольку вижу тебя в последний раз и потому, что не в силах больше я молчать. Выслушай меня, не противься моему взору и моим речам. Я хочу открыть тебе всю себя». – Света села возле Саши, опустила свой взгляд на его трясущиеся от волнения руки. – «Я люблю тебя, уже очень давно ты храним в моем сердце. Ни о ком другом я думать даже не могу, - Саша чуть было не потерял дар речи, как Света стала продолжать – Ранее я сказать боялась, робкою была. Сегодня ты уйдешь из этой школы и я боюсь потерять тебя, отпустить, так и не признавшись тебе во всем. Пускай мне не пристойно признаваться во всем первой, пускай на мне теперь пятно бесчестия, мне все равно. Я знаю, что на сердце у тебя, потому не молчи и не солги. Ответь мне правду, раскрой себя передо мной. Я умоляю тебя... - Оба молчали. Саша не мог прийти в себя от столь пьянящих и в ту же минуту будоражащих признаний. Ожидание неизвестного и тишина. – "Боже, что со мною, я словно сплю. Моим ушам так сладки эти речи, но сердце мое похолодело и не по силам этим речам растопить его. Я должен правду говорить, но боязно мне ранить ее сердце, хотя мое истерзано, замучено и болит. С тех пор, как Олю встретил, шов за швом пришлось мне зашивать свои рваные раны. А что теперь, ведь я почти что исцелился. Нет, я верен, честен, искренен перед своей любовью. Я не могу ее предавать. Я обязан правду говорить"-терзал себя он:
-Я запутался в себе. Меня томит любовная мука, но чья это любовь и кому она принадлежит, я просто не могу понять. Я в смятении прибываю и как – будто умираю. Когда направлю взор свой на тебя, мне нет покоя, ведь все мысли о другой. Лишь только вижу я ее, меня с ней нет, я где – то там, там, где ты. Но никому из вас того не понять, если только вы не сможете полюбить тоску любовную, которая тяжким грузом на рваной, и без того истерзанной душе, повисла. Ведь того, кто посмел любить, не тревожь, не тронь. Он уже и так измучен страстью, и догорает медленно дотла. Душа его истерзана ножами и рвано полотно облика нетленного. Я бред несу, я сам все осознаю, но я готов тебе сказать три слова, всего три слова, которые за все сами тебе все расскажут. Я люблю тебя, и чувств своих скрывать не стану, слишком долго ждал этой минуты. Люблю тебя, но очень странною любовью, скорее дикою немного, и та любовь мне не дает понять, кто же сердцу более дороже. Один вопрос меня сейчас тревожит, прошу ответь и душу не томи, не мучай, не терзай. Ты стала мне очень дорогою, даже стала частичкою меня, хотя и быть нам вместе не было тогда суждено. Тогда мне виделось, что рядом я, с тобою, видел я тебя своей невестою, женой. Прошу простить мой мне откровенность, и дерзость не принимать на свой счет. Я взгляд твой вижу, в нм живет любимый тобою человек. У того, кто влюблен взгляд особенный, горячий взгляд. Кого ты любишь, чье сердце одиноко без тебя, и без чьего тепла ты холодна? Я должен имя знать его, ведь не смогу с тобой я рядом быть, я не смогу тебя более любить, и потому мне надобно знать, кому я счастье свое оставляю, кому смогу тебя доверит, как самое ценное богатство. Я готов принять все то, что пало мне на плечи. Люблю тебя я. И потому прошу простить. Прошу тебя при встрече взгляд не отводить и не беги, не плач напрасно, орошая землю горькими слезами. Знай, что для меня ты всегда останешься любой, любимой всем сердцем, всей душой. Ты для меня всегда прекрасна и от любви моей становишься опасной. Пускай пойдем по разным мы дорогом, но ты всегда со мной, тебя я вижу даже в темноте, закрыв глаза. Ранее я посмел зарекаться, что горе тому, кого я посмею полюбить, ибо разлюбить уже мне не удастся никогда. Если раз пробитый стал стрелою, стрелой любви и страсти неземной, коль кровь пролита из жил моих, из моего сердца, и я упал...я ранен...я убит, но умереть мне суждено будет только с тем, кто взгляд свой мельком бросил, кто отвернулся, промолчал, кто сам того не зная, нанес смертельный мне удар. И я погиб, руки на сердце сложил, я сгорел, меня уже не подожжешь. Коли знать я буду, что ты не одна, что друг твой верный не отступится ни на шаг от тебя и никогда не отречется от тебя, то я уйду спокойно и без шума в ту жизнь, где обрету покой. И тогда мне более на землю не ступать и не вдыхать влажно – мерзлый воздух. Не улицезрю более тебя и не стану гореть в беспощадном пламени огня...
- «Я слушала тебе и не перебивала. Ты слово молвил от начала и до самого конца. Позволь теперь мне говорить и слушай не перебивая. Правду я тебе сказать хочу, не солгу, не скрою ничего. Тебя люблю я, миленький, люблю и от любви своей точно так же как и ты сгораю. Во сне тебя я крепко обнимаю, целую губы, руки я твои. И запах твоих волос мне мил, и меня с ума сводит твой миловитый взгляд, от которого я сразу улыбаюсь, а на душе то как становится светло. Позволь я откровенно стану говорить и не сочти за наглость слова мои. Я вижу сон, ты снишься мне каждую ночь. Хочешь знать, что вижу я? Изволь слушать и узнай то, как я люблю. Нас в темноте с тобой не видно, мы растаем в ней, нам хорошо. Тела полны любви и губы очень близко, они так горячи. Глаза закрой, не думай, так приятней. Как мне хорошо тебя лаская прижимать. И в жар бросает , брежу я тобой, как в лихорадке бьется пульс. На моей груди твое прикосновение , целуй меня, ласкай, прижимай, не давай вдохнуть. Я так хочу, не надо слов, ты лучше страхи брось и дай мне целиком свою любовь. От страсти пот сбегает по спине, тела горят, мозг одурманен, опьянен. И мы с тобой под белой простыней, под потном из жара и огня. Забудь про все, сейчас ты мой. Люби меня. Люби так, как виделось тебе во сне, как ты, закрыв глаза, меня в миг представлял. Я знаю все, за то люби меня, вкушай, ласкай. Я вся твоя за все, как ты страдал. Вот то, что видится во сне. О тебе я мечтаю лежа перед сном и с тобою утром ранним просыпаюсь. Теперь ты знаешь все, ты в праве отвернуться, отвергнуть и разочароваться, но я правду всю тебе сказала и ни слова не соврала. Пускай нескромна в речах и мечта моя порочна, не чиста. Ответь, не взирая ни на что, что говорит тебе твое сердце, что на душе, что на уме. Я все стерплю, но если слеза вдруг прольется из глаз моих, то не суди меня, ведь девушка я, а значит плакать можно. Не лги, я лжи не потерплю...
- Я сам себя не понимаю. Твои речи, они так одурманили меня, но здравый рассудок мне потерять. Я промолчать хочу, но должен дать тебе ответ. Прости...моим последним словом станет слово «нет». – По нежной щечке скатилась слеза, а за ней вторая. Стекая, слезы капали Саше на ладонь. Он замер и на миг похолодел. – «Я знаю, что ты тоже слезы проливал, я видела тебя в окне, когда меня ты ждал, но я не зажигала свет. Боялась я тебя, свой мечты сама боялась, а осознав, что поздно уже стало, страхи прогнала. А время шло против меня».
- Неужто ты тоже плакала, страдала и упивалась нежностью людской. О если бы знала, сколь пролил я соленых слез. Когда шел я , гонимый ветром, мимо дома твоего я проходил, я Ольгу встретил и еще больше, чем тебя ее я полюбил. О тебе больше не терзаюсь, хоть и больно в глаза твои смотреть. Я долго ждал и, может, я устал, устал стоять на не существующем пироне и ждать того, чему не суждено было свершиться. А там я не один стоял, со мною рядом девушка стояла, успел за время то в нее влюбиться. Богу за нее теперь молюсь, он мои наконец услыхал молитвы. Я с нею счастлив, не тревожь. Как двум снежинкам, за руки держась, не страшно о землю разбиться, так и нам не страшно любовью чистой, как роса, напиться. Ведь наши помыслы чисты и не привольны. Ведь нам не надо ласк телесных и наслаждения друг другом, нам хорошо и так, как есть, ведь мы любимы. Прости, я отрекаюсь от тебя и от любви твоей я тоже отрекаюсь. И не ищи меня, и не зови, на век с тобой, моя любовь, увы, прощаюсь. Мы очень долго друг в друге не видели огня и уголька того, что жарче пламени, но он предшественник расставанья и конца. Тут все зависел от нас, как мы с тобой бы раз столкнулись, ведь ветер – пища для огня, а снег и дождь – предсмертный пепел. Твои слова чуть ранее меня бы распали, да так, что не потушить уже ни чем, но ты давно уже на меня смотреть перестала, да и улыбку на лице твоем ни разу не застал. Потому я шел, бежал, споткнулся и упал. От тебя я отрекаюсь, но любя и боль в душе тая. Знай, что для счастья нам не мы нужны друг другу, другие люди сделают нас счастливыми, а вместе не знать покоя. Но ты всегда останешься со мною, как страстная любовь моя первая. Оставь меня теперь, не приходи и не говори со мной речей. Молчи же ровно до тех пор, пока не сможешь разлюбить, а не удастся вовсе, говори, но не тронь речи любви, а день сегодняшний забудь и вычеркни из жизни. Меня прости... – Саша обнял Свету и опешил, почувствовав биение ее маленького сердечка, удары которого ранили мозг, от чего ноги Саши подкосились и с трудом хватило сил устоять. Он сам того не ожидал, не ждал такого он исхода. Но произойти, он знал, все должно было сегодня, ведь покинет стены школы и вернется лишь когда вдруг вспомнит учителей и заболит в груди от желания еще раз сесть за свою парту. Последний день, когда ребята видели друг друга, последний звонок, разделяющий их судьбы. – Хочешь прочту тебе строки, которые тебе посвятил, когда под окном твоим стоял и сияние глаз твоих желал увидеть. Называются «Моему ангелу». Слушай:
Как мне прекрасны твои руки,
И как прон ... Читать дальше »

14 февраля))))

Хоть он уже и прошел, но всеже выставляю для критики.

Оно мне всеравно не нужно потому что я умер :/. С наступающим девушки

Проснувшись в восьмом часу, я обнаружил на столе записку от Софьи Андреевны. Она имела следующее содержание: «Прошу Вас не понять меня не правильно, и не гневаться и осуждать за бесчинный мой поступок, ведь я знаю что девушке постыдно юноше писать первой, тем более договариваться о свидании. Нет! Просить о свидании! – Прошу Вас почтить меня своим визитом, мне встреча эта очень необходима и, между тем, не менее дорога. Маменьки мой дома не будет, сегодня Кирсановы балу дают и веселье закончится далеко за полночь. Гувернантку свою отправлю я сегодня в театр, вместе с остальными слугами, которых матушка моя уже успела отправить сама. В седьмом часу я ждать Вас буду в той беседке где мы, робея словно дети, целоваться смели под взглядами звезд, под всевластною луною, укрывшись одеялом летней, жаркой ночи. Калитка в сад наш не будет заперта и Вам не составит особого труда ко мне пробраться. Приходите обязательно! буду Вас ждать!
С.А.С.».
Зиновьев встал с постели, на которой восседал доселе, одел свой туалет, выбрился начисто и, взяв в руки книгу, сел за чтение. Так он и просидел до самого вечера, не переворачивая страницы и не обращая внимания на уже давно остывший кофе, от которого он даже не сделал и глотка.
В шесть часов ровно, когда куранты на стене его номера пробили положенное количество раз, надев на голову свой черным бархатом пошитый цилиндр, он вышел на улицу, сел в тарантас и велел ямщику ехать к дому Симоновых.
Легко отворив калитку, которая распахнулась от небольшого толчка ботинком, Зиновьев прошел в сад и, проскользнув быстрым шагом вдоль аллеи, засаженной розами, очутился подле беседки засаженной сиренью. Обойдя кругом ее и найдя вход, увидел он скамейке подле раскинутого зеленого куста записку: « Мне сделалось несколько дурно и я решила не выходить на улицу, дабы не занемочь окончательно. Но я готова Вас принять у себя в комнате, прошу постучать перед тем как зайдете. Прошу…
С.А.С,».
Делать нечего, ему пришлось отправиться в комнату Софьи, где, признаться, он еще не разу не бывал, но страх как хотел бы оказаться. Княжну Симонову он застал там сидевшую на диване и унылым взором упивающуюся закатом дня.

Если бы Вы знали мою внутреннюю сущность,
Если бы Вы знали мое внутреннее Я-
Поверьте, таких слов Вы не сказали б никогда,
Вы ни когда не осудили бы меня.

Судить меня- не Ваше право.
На то и дан был мне господь.
Но Вам скажу: Вы свои нравы
Сейчас излейте в мою плоть.

Ведь я - лишь странник,
Затерянный в мире.
Я беглец, стоящий на краю.
И ты моей смерти презренной желаешь.
Так вот она - я тебе ее дарю…

Там опять пришла весна,
Десятью этажами ниже.
Проплывают над старой крышей
Синеватые облака.

И опять вроде всё как всегда,
Только вот душа не поёт,
Не страдает, не рвётся она
Никуда, и в глазах моих лёд.

Не растаял он этой весной,
И объятья совсем не нежны,
Первый день так похож на второй,
Люди новые мне не милы.

Каждый день - то один, то другой,
Я правдиво им вру как обычно,
И так искренне глажу рукой,
Даже страсть поцелуя привычна.

Я уже научилась молчать,
Делать вид, что тоже люблю,
Улыбаться, и не страдать.
Как обычно я всё терплю.

А ночью приходят сны -
Моя давняя жизнь вторая,
Сны как памятник вечной мечты,
Свобода и лёгкость рая.

Только лишь иногда,
Когда сердце кольнёт украдкой
Старая боль без дна,
И ночь мне не будет сладкой.

Я вобью себе в голову мысль,
Что люблю кого-то всерьёз,
Забывая про здравый смысл,
Я опять закричу от слёз.

Каждый раз это кто-то другой,
Кто-то из давних друзей.
Он убивает на вечер покой
В морозной душе моей.

А наутро всё будет как прежде:
Снова смех, объятия, ложь,
Терпение и в сердце как нож -
Холод и нет надежды.

Охладели твои чувства,
Только странною порой
Они снова оживают-
Я им верю,как слепой

Вновь ощущаю твои руки,
Целую губы сладостно любя.
Но неизбежности разлуки
Мне не изгладить никогда!

И снег последний вновь растает,
А после,станет коркой изо льда,
А я с тобой опять расстанусь,
Вновь все исчезло без следа...